Коидзуми в японской версии говорил, как дамский угодник. Причём говорил так со всеми, отчего многие зрители мигом записывали его в голубые. Коидзуми в русской версии говорит, как диктор девятичасовых новостей на первом канале. Амплуа поменялось, но новая роль достаточно интересна и Коидзуми хорошо играет. Поэтому плюс.
Микуру в японской версии была плаксивой фифой. Все её за это звали овцой. В русской озвучке она стала мягкой хрупкой девочкой, которую действительно хочется любвить и защищать. Эдакой младшей сестрёнкой в японском понимании. Именно такой её задумывали, поэтому тут дубляж бесподобен – плюс.
Харухи была гиперактивной, никогда не унывающей оторвой, давившей в себе малейшие признаки тоски кувалдой сумасшествия. Из-за крикливости и вечной весёлости она многим не нравилась. В русской версии Харухи стала капризной плаксой, обиженной на весь мир. Тоску Харухи не давит, а наоборот – холит и лелеет, ноет круглыми днями. Никакого контраста не получается, и сцена на железнодорожном переезде выглядит ещё одной жалобой в бесконечном ряду. Жирный минус.
Кён был скучным материалистом, циником и занудой. Он не рассказывал историю – он её бубнил, перемежая реплики с бесконечными саркастическими комментариями. Поскольку большинство анимешников такие же материалисты и зануды, Кёна все любили и считали своим в доску. Кён в дабе – восторженный школьник, принимающий прописанные доктором пилюли “Пофигистин”. Пока таблетки действуют, Кёну пофигу всё на свете. Как только коробочка заканчивается, Кён срывается и начинает возглашать с таким восторгом, как будто ему, минимум, подарили набор “Юный техник”. Особенно жутко это смотрится в “Меланхолии-шесть”. Там Кёну достался никак не меньше, чем целый самосвал солдатиков. Минус.
Что касается Харухи и Кёна, общая претензия к ним такая: они пытались сыграть больше, чем надо было. Сеттинг, в общем, довольно простой. Каждого персонажа можно описать двумя словами. Такая простота создаёт контрастность, когда персонаж воплощает буквально пару эмоций, но зато на ять. Харухи веселится а Кён брюзжит. В экстренных ситуациях Харухи грустит а Кён лезет целоваться. Всё. Точка. Больше играть ничего не надо было. В дабе же всё вперемешку: настроения у Харухи с Кёном скачут, как козлы по горным тропам.
Нагато была и осталась молчаливой наукой, умеющей много гитик. Плюс.
Ещё плюсы сестрёнке Кёна и коту. Условный плюс Танигути
.
Финальное резюме по скрипту шести серий. Можно было сделать лучше. Логические дырки, как бы не смертельны они не были, ранят в самое сердце. “Вспомни о библиотеке” ранит туда же. Бедная Нагато.