Написано году в 2008 для Грелки, ничего не заняло. Что и неудивительно 🙂
(О мальчике, который умел летать)
Летал он очень просто. Он выходил на открытое место, выпрямлялся, глядя прямо перед собой, и вытягивал руки вдоль тела, направляя их ладонями прямо в пол. А затем он взлетал. Ощущение было такое, как если бы он качался на турнике.
Обнаружилось умение совершенно случайно. Не было подсказок, заговоров, секретных организаций или таинственных экспериментов – не такая уж это сказка. Мальчик просто вышел однажды на залитую ночными огнями улицу, и подумал – если выпрямиться и оттолкнуться ладонями от земли, как от турника, то, возможно, получится полететь. И он полетел.
Поначалу ему было тяжеловато летать. Ведь мальчик совершенно не умел этого делать. Когда он наклонялся, пытаясь двигаться вперёд, его бросало из стороны в сторону. Он пробовал чуть-чуть отклониться назад, и его относило вдаль на добрую сотню метров. Но мальчик учился. Он раз за разом отрывал себя от земли, и поднимался – шатаясь, то проваливаясь вниз, то взмывая вверх, он учился поддерживать высоту. Точными поворотами плоскостей рук мальчик учился управлять полётом.
Примерно в это время мальчик впервые и встретил девочку.
В тот вечер он, как обычно, гулял по пустынным улицам. Прохожих в его городе не было, поскольку все рано ложились спать. Наверное, им просто нечего было делать на ночных улицах.
А мальчик там летал. Он поднимался в воздух, и смотрел на улочку перед ним – асфальтовую, в жёлтых пятнах фонарей, заросшую по сторонам посаженными кем-то деревьями. По правую руку от мальчика был пятый этаж большого дома, тянувшегося вдаль и скрывавшегося в темноте. По левую руку от мальчика в сумраке прятались кусты, деревья и детская площадка, на которой незнакомые мальчику дети днём играли в бандитов и космонавтов.
А сзади у мальчика был двор, из которого он вылетел. А спереди была девчонка.
Кто знает, что она делала ночью на улице в такой поздний час. Откуда она взялась, и почему её родители отпустили её. Все девочки её возраста уже давным-давно спали в своих кроватях – чтобы наутро снова ссориться с мальчишками, одевать кукол и лепить в песочнице домик для червяка. Но эта, похоже, ждала того, кто умеет летать. И он попался.
Не то, чтобы мальчик скрывал от кого-то свои способности. Они просто были никому не нужны. В конце концов, что такого особенного в полётах над землёй? Все дети летают, какие-то во сне, а какие-то наяву. Важнее, что одни вырастают и копают землю, а другие становятся их начальниками. Здесь нужна хватка, уверенность, а летать вовсе необязательно.
Поэтому мальчик был очень рад собеседнику. Они гуляли по уснувшему городу и прислушивались к его тихому дыханию. Где-то вдалеке иногда шумел автомобиль или гудела электричка, когда запоздавший путник возвращался к себе домой на такси. Кузнечики трещали в кустах, хотя ночью им этого делать не полагается, и такой свежий воздух, которого не бывает днём, легонько овевал им лица.
Прощаясь, они договорились встретиться вновь. И они встретились вновь.
За это время мальчик многого достиг. Он тренировался, поднимаясь и опускаясь под луной, под тучами и в другую погоду; его тень терялась в сумраке дворов, двигаясь вместе с его движениями. Он научился разворачиваться в полёте, кувыркаться, не теряя направления и резко взмывать вверх. Теперь он мог часами висеть на одной высоте, точно контролируя свои ладони. Часами мальчик парил над улицами меж высоких домов, и всякий раз возвращался домой под утро. И всякий раз он возвращался домой к себе, но однажды вместо этого он вернулся к дому знакомой девочки. На улице брезжил рассвет.
Девочка изменилась. Она выросла. Прошло, казалось бы, всего ничего, но для человека, умеющего летать, время бежит незаметно. Из ребёнка, гуляющего с ним по улицам, она превратилась в молодую и симпатичную девушку. Её волосы стали тёмно-зелёными, а глаза – жёлтыми. У неё могло бы быть море поклонников, если бы не одно «но»: понятное дело, она была инопланетянка – такая уж это сказка.
А в этой сказке не любили инопланетян. Их избегали. Поэтому девушку бросили все друзья, а парни обходили её стороной.
Когда мальчик снова нашёл свою девочку, она сидела на скамейке около дома и смотрела на восход. Она всё ещё ждала своего мальчика.
И они снова гуляли весь день и всю ночь, и беседовали о том, что приходило им в голову, а их плечи соприкасались. И мальчику было совершенно плевать, что девушка – не с его планеты, потому, что он знал её с детства. Потому что, глядя в её золотые глаза, он видел в них ту девочку, что однажды встретила его на улице.
Мальчик понял, что хотел бы не оставлять её. Хотел бы, чтобы всегда было так, как в тот вечер. Он рассказывал ей, как красива сверху земля, поднимал её в небо на себе и летел с ней по темнеющим переулкам, а она молчала и спокойно держала его за плечи. До утра они гуляли по городу и смотрели на звёзды, а когда он уходил, то пообещал вернуться. Насовсем. Как только он научится летать по-настоящему.
То есть, через очень короткий срок.
Мальчик учился дальше, не пропуская ни одного свободного вечера. Летать было так приятно. Он наклонялся вперёд и нёсся через пространство, а прохладный летний воздух бил ему в лицо. Он научился удерживаться над водой, и носился по реке, проскакивая под мостами. Немного времени уходило на привыкание, но мальчик поднимался всё выше и выше, над деревьями и домами, над людьми и автомобилями, и даже над теми, кто стремился в космонавты.
И каждое мгновение, проведённое в воздухе, было для мальчика удивительным и прекрасным. С каждой минутой он осваивал что-нибудь новое, с каждым шагом раздвигал границы своих возможностей. Он делал то, что не способен был сделать ни один человек до него – он летал. Он летал так, как никто никогда бы не смог.
И где-то его ждала девушка, которая умела это ценить. Но для человека, умеющего летать, время бежит незаметно.
Однажды мальчик снова вернулся на старую улицу. На этот раз опять было утро. Первые лучи восходящего солнца покрывали золотом хрустящие ветки тополей. Разбитый асфальт на дороге сиял подсыхающими лужами. Наступала осень.
На скамейке около подъезда не оказалось девочки. Дверь открыли чужие люди. Ничего особенного, просто его девочка умерла, не дождавшись своего мальчика.
И здесь бы надо было заканчивать, но такая уж это сказка.
Девочка умерла. Мальчик жил дальше. Он долго сидел на скамейке у подъезда своей девочки, и смотрел на свои ладони, а время тянулось так медленно, как оно тянется для не умеющих летать. В конце концов, мальчик встал и пошёл домой, а коричневое солнце светило ему в спину, опускаясь за крыши домов.
Мальчик пытался забыть девочку. Снова и снова он выходил на улицу ночью, выпрямлялся, опускал ладони к земле и пытался взлететь. И взлетал. В конце концов, теперь он умел летать. Он летал лучше всех
Но больше ему летать не хотелось. Минуты превращались в часы. Холодный ветер пробирал до костей, а на глаза наворачивались слёзы. Наш мальчик мог научиться летать лучше всех, но отныне это совсем никому не было нужно.
Он побывал на кладбище, и нашёл могилу девочки, которая когда-то гуляла с ним по городу, и слушала его истории. Могилу той, которая любила умеющего летать. Он стоял над могилой, и вспоминал, и не мог понять, как получилось так, что она умерла, не дождавшись его.
Наконец, он придумал.
Он вернулся на улицу, где впервые встретил её, вернулся к постаревшим домам, к детям, не ставшим ни бандитами, ни космонавтами. Вернулся к домам стариков, мечтавших, но не исполнивших свои мечты. Вернулся исполнившим свою мечту, но проигравшим.
И загадал желание.
Поскольку это добрая сказка, пусть его желание будет услышанным. Пусть время вернётся назад на десятки лет, солнце встанет и зайдёт несколько тысяч раз, и асфальтовая дорога окажется на несколько сантиметров ниже. Пусть седые тополя много раз соберут свою опавшую листву, и кусты у дороги пусть вернутся обратно в побеги. Пусть ребята, что когда-то мечтали стать космонавтами, отсидят свою жизнь перед телевизором задом наперёд и отпишут бумаги, которые они сделали в своих офисах.
Пусть мальчик снова увидит девочку, и пусть они снова познакомятся. Пусть опять будет ночь, и ветер, и полёты под луной. Пусть девочка снова скажет, что будет ждать его, сколько потребуется, и пусть мальчик снова пообещает однажды обязательно вернуться.
И пусть на этот раз он не уйдёт.